Важность безрассудства. Глава 3. Часть II.

Удовольствия

Как только мы закроем все окна, запрем двери и закрутим все болты и гайки в своем умственном механизме, мы начинаем чувствовать себя в безопасности. Но в конечном итоге скука и тихое отчаяние нашего герметично закрытого существования заставляют нас искать компенсацию и удовлетворение через всевозможные виды удовольствий. Когда разные формы удовольствий, досуга и отдыха освежают разум и тело, а также оживляют дух, они приносят нам чувство равновесия, покоя и целостности. Но когда мы ищем их целенаправленно, мы устраиваем себе поездку на американских горках, во время которой каждое ощущение должно быть острее, чем предыдущее. Наверное, больше всего среди удовольствий ищут секс, который часто становится продолжением алкогольного опьянения или наркотического кайфа. Некоторые находят удовольствие в еде. Другие находят доступ к своей глубоко закопанной эмоциональной жизни посредством музыки или кино. Как легко этот поиск удовольствий превращается в наваждение, а оно превращается в душевную смерть: “Ибо живущие по плоти о плотском помышляют, а живущие по духу - о духовном. Помышления плотские суть смерть, а помышления духовные - жизнь и мир, потому что плотские помышления суть вражда против Бога; ибо закону Божию не покоряются, да и не могут. Посему живущие по плоти Богу угодить не могут” (Римлянам 8:5-8).

Плотский человек, несомненно, живет и поступает по плоти. И все же многие христиане практикуют двойственное “благоразумие плоти”, которая ищет своего рода позолоченную посредственность: наше “я”тщательно распределяется между плотью и духом, и мы зорко наблюдаем за ними обоими. Павел называет это “несовершенным духовным видением”. Это видение тех, кто приняли Духа, но остаются духовными младенцами, потому что они не подчиняют себя полностью управлению Духа; они подчиняются своим страстям, позволяя, таким образом, своим потребностям заключить себя в инфантильную духовность. Павел сравнивает их с младенцами, неспособными принимать твердую пищу (1 Коринфянам 3:2). “Совершенный христианин”, - пишет Жан Моро, “это тот, кто обычно не поддается зову плоти, но, как правило, послушен побуждениям Духа”.

Одна из более интригующих форм потворства своим желаниям - это самовлюбленная одержимость своим телом. Хотя ее истоки берут начало в естественном и важном желании заботиться о своем здоровье, мы, тем не менее, тратим огромное количество времени и сил на то, чтобы приобрести или поддерживать идеальную фигуру. Наполеоновская стратегия вторжения в Россию, отображенная на картах — это всего лишь тактическая попытка непрофессионала по сравнению с изобретательностью, умением и логичной точностью тех, кто одержим своим телом. Недопустимы никакие непредвиденные перекусы, никакие незапланированные тренировки, никакие неучтенные углеводы или калории. Мы ищем профессиональных тренеров, тщательно изучаем книги и периодические издания, платим за занятия в клубах здоровья, обдумываем пластические операции и слушаем о пользе модных диет по телевидению. Что такое богатая духовная жизнь по сравнению с великолепной возможностью выглядеть как знаменитость? Как говорил кардинал Уолси: “Ах, если бы я служил моему Богу так же, как я следил за своей талией!”

Конечно же, озабоченность своей внешностью не имеет ничего общего с разумом Иисуса Христа. Господь испытывает только печаль и сострадание по отношению к нашим жалким поискам физических удовольствий. А наши старания обрести восторг и испытать блаженство не заканчиваются физической сферой. Мы, христиане, так же склонны к химической зависимости, внебрачным связям, корыстной дружбе и рискованному поведению, как и те, кто не утверждают, что в их сердце живет Христос. Мы ищем и пытаемся найти способы заполнить зияющие дыры в своей жизни, и все же уходим от этих вещей, не получив даже временного наслаждения. Мы с болью отмечаем отсутствие переживания Божьей любви. Независимо от того, стремимся ли мы заполнить пустоту чисто телесными удовольствиями, такими как секс вне брака, алкоголь или наркотики, или дурачим самих себя, говоря, что наша тяга к удовольствию основана на духовных предпочтениях, название игры остается тем же самым.

Посмотрите, как наши церкви исследовали и использовали наши потребности, чтобы заменить нашу бесчувственность на страсть к чему-либо. Мы создали поклонение, в котором музыка предназначена для того, чтобы вызывать у нас определенные эмоции, но душа остается незатронутой, а слова песен отражают манипуляции нашего сердца. Мы создали особые моменты на богослужениях, во время которых мы плачем или танцуем в Духе, и которые оставляют нас с ощущением того, что мы прикоснулись к Богу, но они не дают нам ощутить, что Бог прикоснулся к нам. Мы бежим в церкви, где проповедь вызывает у нас приятные эмоции, и где мы чувствуем себя воодушевленными и ободренными, но не ощущаем себя обличенными. “Неудивительно, что повсюду процветают духовные переживания, которые стали очень популярными коммерческими продуктами” - пишет Генри Нувен. “Многие люди стекаются в те места, где им обещают потрясающие переживания близости, очищающие эмоции восторга и умиления, а также освобождающие ощущения взволнованности и экстаз. В нашей отчаянной потребности удовлетворения и нашем неутомимом поиске переживания близости с Богом, все мы склонны создавать свои собственные духовные мероприятия”.

Власть

Последнее желание, которое препятствует нам облечься в разум Иисуса Христа — это жажда власти. В Своем служении Иисус отвергал любое проявление силы, кроме силы Святого Духа. В отличие от “языческих царей, господствующих над народами” (Лука 22:25), ученики не должны были пользоваться властью. Сам Господь занимался черной работой слуги, умывая ноги учеников, а затем сказал им, чтобы они делали то же самое. “Если Я, Господь и Учитель, умыл ноги вам, то и вы должны умывать ноги друг другу. Ибо Я дал вам пример, чтобы и вы делали то же, что Я сделал вам” (Иоанн 13:14–15). Когда Иисус присвоил себе титул “слуга Иеговы” из Исайи (см. Лука 22:24–30), Он усилил это отождествление, приведя маленького ребенка и сказав ученикам, что они должны научиться подражать ему. Джон Маккензи отмечает: “Резкость этого ответа не всегда ценилась. Фактически, Иисус говорит о том, что нет “первых” в Божьем Царстве. Если вы хотите быть первыми, станьте слугой для всех; вернитесь в свое детство, и затем вы будете пригодны, чтобы занять первое место. Иисус не оставляет места для амбиций; Он не оставляет места для проявления власти. Лакеи и дети не обладают властью”.

Борьба за власть, которую мы ведем, будь она открытой или скрытой, направлена на доминирование над людьми и ситуациями, чтобы увеличить свой престиж, влияние и репутацию. Наши бесчисленные методы манипуляции, контроля и пассивной агрессии создают жизнь, которая является во многом похожей на серию нападающих и защитных ходов. Мы убедили себя в том, что мы должны обладать властью, чтобы быть счастливыми. Мы развили совершенную радиолокационную систему, настроенную на действия и колебания любого человека или ситуации, которые хотя бы косвенно угрожают нашей власти. Наши неудачи в развитии глубоких любящих отношений с другими, а также с Богом, укоренены в нашей жажде власти. Мы воспринимаем других людей как объекты, которые либо способствуют нашему престижу, либо угрожают ему. Мы видим их как пешек на шахматной доске, которыми нужно либо ходить вперед, либо избавляться от них, в зависимости от того, защищают ли они своего лидера и способствуют ему, или препятствуют ему победоносно продвигаться по шахматной доске жизни. То, что мой друг называет “синдромом малыша-короля” - это эмоциональное программирование, стремящееся восполнить недостаток власти, который мы испытывали в детстве, и оно ведет к чрезмерной озабоченности такими символами положения, как дорогие машины, новомодные технические новинки и построенные на заказ дома. Оно заставляет нас накапливать деньги, чтобы получить власть. И все же поиск власти не ограничивается материальной прибылью или стремлением управлять личной империей.

Стремление к власти — это сила, стоящая за желанием приобретать знания, как средство достижения признания, чтобы вас считали “интересным” человеком. Знание может быть властью даже в духовной жизни. Эксперт знает, что с ним нужно проконсультироваться прежде, чем принять любое окончательное решение. Стремление быть первым не позволяет обмениваться идеями и вносит дух соперничества и конкуренции, которые так присущи человеческой природе. Но борьба за власть стоит нам потери глубокой взаимосвязи с нашими братьями и сестрами. Мы не можем идти одной дорогой с теми, кого презираем и кого ни во что не ставим. Недавний психологический портрет успешных американских предпринимателей показал четыре общих характеристики: (1) они в основном являются перемещенными людьми — иммигрантами или беженцами из своих родных стран; (2) они обладают собственной внутренней траекторией управления, которая побуждать их активно участвовать в формировании своей судьбы; (3) их вдохновляет пример менее талантливых деловых людей, которые сами проложили себе путь и создали новую карьеру; и (4) у них есть соответствующие ресурсы.

Те же самые неотъемлемые человеческие качества могут быть отличительной чертой христиан, которые ищут власть и авторитет в духовной общине. Словно беженцы, находящиеся в чужой стране и неспособные овладеть нашей светской культурой, они движимы потребностью доминировать над другими, чтобы быть счастливыми. Их раздражает успех, внезапно свалившийся на менее одаренных братьев и сестер, которые заняли ведущие позиции. Будучи искусными в политических и церковных интригах, мы притворно и неохотно соглашаемся с волей Божьей. Эти уловки власти предсказуемы. Мы хвастаемся своими выдуманными успехами и в то же время отказываемся принимать похвалу. Мы расхваливаем свои дары различения и возносим молитвы о том, чтобы Бог продолжал просвещать нас, демонстрируем необычайное псевдо-спокойствие перед лицом бедствий и кротко протестуем против трудностей лидерства. Жажда власти очень тонка. Она может оставаться незамеченной и необнаруженной, и поэтому ей никто не смеет бросить вызов. Но христиане, которые преуспевают в том, чтобы захватить власть, собирать учеников, приобретать знания, добиваться статуса и престижа, а также контролировать мир, отстраняются от разума Иисуса. Нас охватывает страх, когда ученик перехватывает нашу эстафетную палочку, мы становимся циничными, когда получаем негативный отзыв, мы становимся подозрительными, когда нам угрожают. У нас начинается истерика, когда нам предъявляют какие-то обвинения. И мы совершенно подавлены, когда терпим поражение. Хотя мы сами полностью живем по плоти, мы расцениваем критику других как то, что сделано не “в Духе”.

Христиане, успешные в борьбе за власть, живут пустой жизнью: снаружи у них множество доказательств внешнего успеха, но внутри они опустошены, страдают от тревожности и не способны любить. Малыш-король стремится подчинить себе Бога вместо того, чтобы подчиниться Ему. Трагедия заключается в отчаянных попытках противоречить Господу. Уилфред Оуэн, двадцатипятилетний британский офицер, который умер в сражении прямо перед перемирием 1918 года, мастерски описал в книге “Притча о старике и юноше” стремление к власти, воссоздав повествование истории из Бытия о принесении в жертву Исаака: “Аврам встал, наколол дров и пошел. Он взял с собой огонь и нож. И когда они вместе шли, Исаак, его первенец, сказал: Отец мой! Я вижу приготовления, огонь и нож. Но где же агнец для этого жертвоприношения? Тогда Аврам связал юношу ремнями и поясами, а затем простер свой нож, чтобы заколоть сына. Но вдруг ангел воззвал к нему с неба, говоря: не накладывай руку свою на юношу и не делай ему никакого зла. Смотри, вон баран запутался рогами в кустарнике; Принеси в жертву барана гордости вместо сына. Но старик не стал так делать, а убил своего сына, и половину семени Европы, одного за одним”.

“Старик не поступил бы так!” - протестуем мы. И все же мы упорствуем в своих усилиях противоречить Богу, безумно предпочитая жизни смерть, динамизму застой, уступкам доминирование, подчинению власть. Но Бог отказывается позволить нам сказать последнее слово в чем-либо. И это Божья прерогатива. Мы думаем, что последнее слово за нами, поэтому Бог противоречит любому “окончательному слову”, которое мы говорим и любому “окончательному поступку”, который мы совершаем. Библейское повествование четко показывает нам следующее: Бог противится нашей склонности к смерти, сдерживает нашу руку, открывает новую дверь, показывает нам новый путь. Именно поэтому стремящиеся к власти обречены на поражение. “Те, кто стремятся ответить на призыв Духа к обновлению и возрождению, должны быть очень осторожны, чтобы своекорыстие, негодование, разочарование и желание обладать властью не увели их от того, что действительно исходит от Духа Божьего” - пишет Ральф Мартин.

“Перед нашим мысленным взором всегда должен быть трагический пример движений возрождения на протяжении всей истории церкви. Почти все они подцепили дух гордости и бунта, и таким образом, принесли проклятие, а не только благословение христианам”. Жизнь, движимая нашим желанием безопасности, удовольствий и власти, гасит Свет внутри нас и причиняет нам ненужные умственные и эмоциональные страдания, которые часто неверно истолковывают как духовные испытания или неизбежную боль от возрастания в Духе. Это неправильное истолкование. Эти страдания рождаются по нашей собственной воле, а не по воле Божьей. Напряженное стремление иметь безопасность, неистовый поиск физических и духовных удовольствий, а также отчаянное стремление к власти крадут у нас мир и радость, покой и самообладание, мягкость, терпение и другие плоды Святого Духа. Евангелие Иисуса Христа не обещает нам облегчение и избавление от этих трудностей, которые мы навлекли на себя сами, если мы не подчинимся полностью разуму Христа. Их нужно хирургически удалять на корню, и власть сделать эту операцию находится в наших руках. Не стечение обстоятельств крадет у нас огонь Прометея, но наши неуемные пристрастия, потребности и желания.

В своей книге “Внутреннее исцеление” Майкл Скенлан пишет: Часто, люди просят других помолиться за них, прося у Бога покой, тишину, стабильность, понимание, терпение, радость, свободу от беспокойств, негодования или вины, но кажется, что ничего не происходит. Людям свойственно искать такие желаемые вещи точно так же, как они стремятся получить ученую степень, успех в бизнесе или физическую красоту, с одним лишь различием, что они ищут это у Бога, а не у других людей. Это не является путем к внутреннему исцелению Господом. Он приготовил для нас Свой дар, и мы должны подстроиться, чтобы принять Его дар. Мы не определяем, что мы хотим и как мы это получим. Мы принимаем решение принять Божий подарок и сделать все необходимое, чтобы получить и сохранить его.

Путь к открытости требует того, чтобы мы кротко признали перед Богом, что мы чрезмерно озабочены безопасностью, удовольствиями и властью. Он требует подлинного сострадания к другим, когда мы видим, что их поступки продиктованы их пагубными привычками и потребностями, основанными на эмоциональности; именно наша внутренняя солидарность во тьме уменьшает самоправедность, раздражительность и делает нас способными сострадать. Путь к открытости начинается с честного столкновения с истиной, которая является не вещью, которую мы приобретаем, а Личностью.