Глава 20. Примирение

«Я увижу вас опять, и возрадуется сердце ваше» 

(Иоанн 16:22)

«Обещанный мир Божий, который нам не может дать этот мир, 

находится в правильных взаимоотношениях с Богом». 

Б. Мэннинг

«Божья любовь — безусловна. Мы не можем сделать ничего, чтобы заслужить ее — и именно поэтому ее называют благодатью. Нам не нужно ничего делать, чтобы вызвать ее. Она уже здесь. Любая любовь, которая имеет спасительный характер, должна быть такой: совершенно безусловной и свободной».

Беатрис Бруто

«Если мы захотим найти одно слово, чтобы описать миссию и служение Иисуса Христа, то слово примирение будет неплохим выбором». 

Б. Мэннинг

Бесчувственное сердце — это одна из темных тайн человеческого существования. Оно бесстрастно бьется в телах людей с ленивым умом, апатичным поведением, неиспользованными талантами и погребенными надеждами. Они никогда не погружаются в глубины жизни, бесцельно дрейфуя на поверхности. Они умирают прежде, чем научатся жить.

Годы, потраченные на тщетные сожаления; энергия, растраченная на сомнительные отношения и проекты; притупившиеся эмоции; равнодушие к любым событиям дня. Они похожи на крепко спящих людей, которые сильно возмущаются, когда их покой нарушают. Их недоверие к Богу, к миру, даже к самим себе подчеркивает их неспособность совершить какой-либо страстный поступок по отношению к кому-либо и чему-либо.

Бесчувственные сердца оставляют в наследство после себя атрибуты диснеевского мира и тысячи растерянных мячей от гольфа. Полная бессмысленность прожитой жизни гарантирует, что об этом человеке не будут вспоминать. «Эти люди, живущие чужими эмоциями, бредущие по коридору времени, качаясь от стенки к стенке, словно пьяные... никогда не ощущали вкуса жизни, чтобы быть святыми или грешниками» - писал Юджин Кеннеди.

Пол Клодель однажды сказал, что самый большой грех — это утрата чувства греховности. Если грех — это всего лишь заблуждение, вызываемое структурой общества,обстоятельствами, окружающей средой, личным темпераментом, побуждениями и воспитанием, то мы признаем греховную природу человека, но отказываемся признать грешными себя. Себя мы видим главным образом хорошими и доброжелательными, со своими маленькими причудами, типичными для большинства людей. Мы даем рациональное объяснение своей ужасной способности мириться со злом и поэтому отвергаем все, что портит нас в глазах окружающих.

Сущность греха заключается в нашем чудовищном эгоизме, который отрицает, что с нами может случиться что-то непредвиденное. Он замещает в нас верховную власть Бога своим, как назвал Алан Джоунс «незрелым двухпроцентным «я»». Наше восхищение властью, престижем и богатством оправдывает наше агрессивное самоутверждение, несмотря на вред, причиняемый другим. Притворщик утверждает, что только взаимодействие с сильными мира сего является единственной разумной позицией в волчьем мире. До тех пор, пока мы не столкнемся со своим ханжеством и порочностью, мы не поймем значения примирения, которое даровал нам Иисус на Голгофе. Мы не сможем принять то, что предлагает нам распятый Равви, до тех пор, пока не признаем свое незавидное положение и не протянем к Нему руки.

Если мы захотим найти одно слово, чтобы описать миссию и служение Иисуса Христа, то слово примирение будет неплохим выбором. «Потому что Бог во Христе примирил с Собою мир, не вменяя [людям] преступлений их, и дал нам слово примирения» (2 Коринфянам 5:19).

Жизнь, вовлеченная в человеческую борьбу, будет изрешечена пулями. Все, что происходило в жизни Иисуса, так или иначе случится и с нами. Раны необходимы. Душа должна быть раненой, так же как и тело. «Думать, что наше естественное состояние заключается в том, чтобы не иметь ран, - иллюзия. Те, кто носит пуленепробиваемые жилеты от провалов, крушений и разбитых сердец, никогда не узнают, что такое любовь. Жизнь без ран не имеет ничего общего с жизнью Равви.

Почти сразу после моего поступления в семинарию я пришел к священнику и рассказал о своих многочисленных тяжелых запоях на протяжении трех лет пока я служил в Морской пехоте США. Я сожалел о времени, растраченном на потакание слабостям. К моему удивлению, он улыбнулся и сказал: «Возрадуйся и ликуй. Теперь ты сможешь сострадать и помогать тем, кто встал на этот порочный путь. Господь использует твою рану, чтобы благословить многих». Вина не должна поедать нас заживо. Мы можем прекратить лгать самим себе. Примирившиееся сердце говорит: Все, что со мной случилось (все без исключения), должно было случиться, чтобы я стал таким, какой я есть.

Томас Мур добавляет следующее: «Наша депрессия, ревность, самовлюбленность и провалы не вредят нашей духовной жизни. На самом деле, они важны для нее. Если их не пускать на самотек, то можно увидеть: они не позволяют нашему духу улетучиться в озон перфекционизма и духовной гордости».

Только в глубоких и близких отношениях мы можем позволить другому человеку проникнуть в нашу душу и узнать нас такими, какие мы есть. Нам достаточно трудно жить, осознавая свою скупость и мелочность, беспокойство и неверность, но раскрывать свои секреты другому слишком опасно и рискованно. Притворщик не хочет выходить из укрытия. Он поскорее возьмет набор косметики и нарисует себе красивое личико, чтобы выглядеть презентабельным. С кем я могу поделиться? Кому я могу открыть свою душу? Я не могу признаться, что поступил неправильно. Не могу признать, что совершил огромную ошибку, если не уверен, что человек, с которым я делюсь, поймет меня.

Наше спасения и сила находятся в полном доверии Великому Равви, Который преломил хлеб с мытарем Закхеем. Разделение стола с грешником — не просто проявление безграничной терпимости и гуманных чувств. Это воплощение Его миссии и послания: прощение, мир и примирение для всех без исключения.

Обещанный мир Божий, который нам не может дать этот мир, находится в правильных взаимоотношениях с Богом. Принятие самого себя становится возможным только благодаря полному доверию в то, что Иисус принимает нас такими, какие мы есть. И смысл слов Равви «смотри, Я творю все новое» становится абсолютно ясным.

Те, кто открыли дверь Иисусу, возлегли с Ним возле стола и начали слушать, как бьется Его сердце, почувствуют, по крайней мере, четыре вещи. Во-первых, когда мы слушаем, как бьется сердце Равви, мы ощущаем три Ипостаси. Когда вы прижимаетесь к Его груди, вы тут же слышите приближающиеся шаги Отца. Я не знаю, как это происходит. Это просто происходит — и все. Это переход от умственного признания к чувственному осознанию того, что Отец и Сын едины в Святом Духе и это союз безраздельной нежности.

Во-вторых, мы понимаем, что мы не одиноки на желтой кирпичной дороге в Изумрудный город. Здесь множество таких же путников, как и мы. По этой дороге Иисус идет не только со мной. Дорога полна чистыми и порочными, добрыми и злыми... и Равви говорит нам любить каждого человека на этом пути.

В-третьих, когда мы находимся за одним столом с Иисусом, мы осознаем, что возвращение утраченной страсти тесно связано с открытием для себя страсти Иисуса.

Между Иисусом и Петром произошел удивительный разговор на Тивериадском побережье. Он был заключен в форму вопроса, от которого замирает сердце: «Любишь ли ты Меня?» Неужели такое может быть? Тот же самый Иисус, который умер ужасной смертью на кресте, спрашивает, любим ли мы Его!

Уязвимость Бога, Который позволяет Себе быть зависимым от нашего ответа и горе Иисуса, когда Он оплакивал Иерусалим, не принявший Его, поразительны. Когда Бог стремительно входит в нашу жизнь через Божье Слово, то все, что Он просит от нас — это чтобы мы поразились, удивились, открыли от изумления рты и начали дышать глубже.

В четвертых, в нас пробуждается осознание, что Бог абсолютно отличен от нас. Мы находимся во всемогущем присутствии Бога. В нас пробуждается вера, а страх и трепет вновь обретают голос. Поклоняясь Богу, мы ощущаем свою полнейшую нищету в Его присутствии. Мы переносимся из горницы, в которой Иоанн преклонил свою голову на грудь Иисуса, в книгу Откровения, где возлюбленный ученик падает ниц перед Агнцем Божьим.

Позвольте Великому Равви молча прижать вас к Своей груди. Познавая Его и каким Он является, вы узнаете, кем являетесь вы: дитем Аввы в Господе нашем Иисусе Христе.

«Я желаю вам испытать сегодня на планете Земля чудо и красоту переживания того, что вы являетесь дитем Аввы и храмом Духа Святого через Иисуса Христа, 

нашего Господа. Аминь.» 

Лэрри Хайн

КОНЕЦ

* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *

Я планирую небольшой отдых в июне, а затем я хочу начать переводить книгу "Евангелие оборванца". Пожалуйста, помолитесь обо мне, чтобы Господь дал сил и терпения начать и довести до конца эту предстоящую работу, так как эта книга очень большая и потребует много сил. Благословений всем!

Глава 19. Смерть и жизнь

«Держи свою смерть перед глазами каждый день». 

Святой Бенедикт

«По сей причине напоминаю тебе возгревать дар Божий, который в тебе... 

ибо дал нам Бог духа не боязни, но силы и любви и целомудрия». 

2 Тимофею 1:6-7

Одним из поразительных качеств человеческой психики является то, что что ей присущи нерациональные суждения о достоинстве отдельных поступков наряду с нежеланием видеть жизнь в свете вечности. Будь это завышенное самомнение трудоголика, эгоизм кинозвезды или поглощенность обычного человека своими планами и проектами, - все эти качества нужны им для того, чтобы создать иллюзию неуязвимости или, как сказал Эрнест Беккер, «отрицание смерти».

Для многих расставание с любимыми слишком болезненно, чтобы рассуждать об этом. Возможно, для большинства из нас лихорадочный образ жизни и озабоченность насущными проблемами не оставляют времени на размышления о смерти, если не считать мимолетных размышлений на похоронах, когда мы серьезно задумываемся о том, откуда мы и куда идем.

Святой Бенедикт, основатель Западного монашества, дает нам трезвый совет «держать свою жизнь перед глазами каждый день». Это не призыв со страхом ожидать смерть, но вызов нашей вере и силе духа. Пока мы не смиримся с этими первичным фактом жизни, то, как заметил Паркер Палмер, «не может быть и речи о какой-либо духовности, достойной обсуждения».

В своей жизни я колеблюсь между страхом смерти и ее ожиданием. Больше всего я боюсь смерти тогда, когда боюсь жизни. Когда я осознаю, что я возлюблен и когда я бдителен к живому присутствию Иисуса, тогда я могу мужественно посмотреть смерти в глаза. Слова Павла о том, что жизнь для него — Христос, а смерть — приобретение (Филиппийцам 1:21), становятся моими собственными. Я могу без страха признать, что истинная христианская дилемма находится не между жизнью и смертью, но между жизнью и жизнью. Я с радостью подтверждаю слова великого Равви, сказанные Им накануне смерти: «Я живу и вы будете жить» (Иоанн 14:19). Более того, когда Он молча прижимает меня к Своему сердцу, я могу смириться даже с ужасом одиночества.

Но когда жизнь светла и беззаботна, во мне просыпается притворщик, и я начинаю думать о том, как хорошо у меня все получается, как я всем нужен, как уверенно я себя чувствую в признании других, каким я стал замечательным игроком в игре под названием «религия», насколько я заслуживаю экзотического отпуска, как должна гордиться мною моя жена и каким славным выглядит мое будущее. И вдруг, неожиданно как туман на полях, во мне появляются мысли о смерти. Тогда мне становится страшно. Я знаю, что за всеми моими христианскими лозунгами и разговорами о воскресении прячется очень напуганный человек.

Когда мы слышим приближающиеся шаги смерти, наше восприятие действительности резко меняется. Когда драгоценное время утекает словно песок в песочных часах, мы начинаем игнорировать все мелкие и незначительные проблемы и концентрируем наше внимание на делах только первостепенной важности. Как сказал однажды Сэмюэл Джонсон, «перспектива быть повешенным необычайно концентрирует внимание человека». Хотя первой нашей реакцией будет приступ паники, очень скоро мы осознаем, что, рыдая, мы только теряем наше драгоценное время.

В своем романе «Красивые и хорошие» Айрис Мердок изображает человека, застрявшего в ущелье, по пояс заполненного водой. Скоро начнется прилив и вода скроет его с головой. Он думает: «Если я когда-нибудь отсюда выберусь, то больше никогда никого не буду судить... Ни судить, ни ставить себя выше других, ни пользоваться властью, ни искать чего-то бесконечно. Любовь, примирение, прощение — только это имеет значение . Вся власть — грех, и все законы — слабость. Любовь — вот единственная справедливость. Прощение и примирение, но не закон».

Отрицать смерть — это не лучшее решение для ученика Христа. Так же как и пессимизм — не лучшее проявление характера при виде настоящих неудач. Значительных сдвиг в приоритетах, которых происходит, когда человеку остается жить не больше двадцати четырех часов — это не просто смирение с тем, что мы знаем и не можем изменить. Моя жизнь в противостоянии испытаниям и скорбям — это не стоическая пассивность. На закате своей жизни я с вызовом говорю отчаянию «нет» и произношу жизнеутверждающее «да» тем проблемам, которые казались непреодолимыми мне в юности, и на все это я черпаю силы из непобедимой мощи воскресшего Христа и из «безмерного величия могущества Его в нас, верующих» (Ефесянам 1:19).

Нас не запугать смертью или жизнью. Если бы нас заставили полагаться только на собственные силы, то наша участь была бы достойна сожаления. Но осознание живого присутствия Христа убеждает нас, что мы опираемся на силу более великую, чем наша собственная.

Христос в нас, являющийся нашим упованием на славу, - это не объект для богословских споров или философских размышлений. Он — не хобби, не временное занятие, не еще одна тема для книги или последнее средство, когда все остальные не помогли. Иисус — это наша жизнь и самая реальная часть нашего бытия. Он — сила и мудрость Божья, обитающая внутри нас.

Мудрый преподаватель Уильям Джонсон писал своему молодому коллеге: «Никогда не гони из своего сознания мысль о смерти». Тем отважным душам, которые решили сменить пустые фантазии на смелую жизнь, я бы посоветовал: «Никогда не гоните от себя осознание живого присутствия Христа... и хотя бы на миг прислушайтесь к биению сердца Равви».

Авва,

Помоги мне помнить о смерти, чтобы это стало напоминанием о том, как важна радость и жизнь. Я уповаю на несокрушимую мощь и силу воскресшего Христа, Который победил смерть, чтобы я мог по-настоящему жить. Аминь и гряди скорее, Господь Иисус!

Глава 18. Бытие и делание

«А всякий, кто слушает сии слова Мои и не исполняет их, уподобится человеку безрассудному, который построил дом свой на песке» 

Матфей 7:26

«Настоящая вера ведет к познанию Божьей любви, признанию Иисуса Господом и 

к преображению посредством этого познания». 

Б. Мэннинг

В последние десятилетия и психология, и религия особо подчеркивают превосходство бытия над делом. В религиозных кругах мы часто резко критикуем исполнение бесконечных фарисейских ритуальных актов, которые на самом деле разрушают настоящую веру. Нас постоянно предупреждают, что смысл нашей жизни не в карьере или служении, потому что когда мы станем старыми, больными и уйдем на пенсию, мы почувствуем себя никчемными, бесполезными и не осознающими, кем же мы являемся на самом деле.

Здесь содержится неопровержимая истина. Наша склонность к тому, чтобы создавать свой образ посредством исполнения религиозных действий может легко привести нас к чувству ложного превосходства над другими. Когда мы начинаем отождествлять себя с какой-нибудь благотворительной работой, которой мы занимаемся (например, помощь в бесплатной столовой для нуждающихся, содействие в поддержке чистоты окружающей среды или оказание духовной помощи посредством наставлений), у нас вырабатывается функциональный подход к жизни. Работа становится для нас главной ценностью и мы теряем связь со своим истинным «я», утрачиваем гармонию между духом и телом.

И все же...

Прежде, чем вы прочтете последующие абзацы, я хочу еще раз подчеркнуть, что то, что мы делаем, может быть гораздо более значительным и важным выражением того, кем мы являемся во Христе, чем что-либо другое.

Заменяя поступки, основанные на любви, сухими теоретическими концепциями, мы отдаляемся от жизни на безопасное расстояние. В этом заключается темная сторона превосходства бытия над делом. Разве не в этом Иисус обвинял религиозную элиту Своего времени?

Следование христианскому долгу - это не абстракция, а конкретный, мужественный, нелегкий образ жизни, который проявляется в нашем повседневном принятии тех решений, которые не расходятся с зовом нашего сердца. Если наша вера и преданность Христу не проявляются в конкретных поступках смиренного служения и в созидательной любви, то это всего лишь иллюзия. Иисус Христос не терпит иллюзий, и мир не интересуется абстракциями. «А всякий, кто слушает сии слова Мои и не исполняет их, уподобится человеку безрассудному, который построил дом свой на песке» (Матфей 7:26). Если мы пройдем мимо этих слов великого Равви, то вся наша духовная жизнь окажется всего лишь фантазией.

Тот, кто говорит, особенно если Он разговаривает с Богом, может сильно на нас повлиять, но тот, кто действует, гораздо больше заслуживает нашего внимания. Если вы хотите знать, во что действительно верит человек, недостаточно слушать, что он говорит, надо посмотреть, что он делает.

Иисус подкреплял Свои слова делами. Его не впечатляли авторитетные личности. Казалось, Его совсем не беспокоили жалобы толпы на то, что Он нарушает закон. Заходя в дом грешника, Иисус нарушал традицию, но любовь к ближнему требовала этого.

В первые годы публичного служения Иисуса, Он сказал: «Сын Человеческий не для того пришел, чтобы Ему служили, но чтобы послужить». Накануне Своей смерти Иисус снял с Себя верхнюю одежду и, взяв полотенце, препоясался. Потом, влив воды в чашу, начал омывать ноги ученикам и отирать полотенцем, которым был препоясан. «Иерусалимская Библия» отмечает, что Его одеяние и поступок были характерны для слуги.

Непостижимая тайна: Бог становится слугой. Здесь определенно подразумевается: Господь хочет, чтобы Его знали как Того, Кто служит.

Возлюбленный ученик Господа, Иоанн, рисует умопомрачительный портрет Бога, разрушающий все прежние представления о том, Кто такой Мессия и что такое ученичество. Он просто переиначил все ценности этого мира! Предпочесть быть слугой, а не господином, - это полностью противоречит нашей культуре. Насмехаться над престижем, славой и признанием, не воспринимать себя серьезно и танцевать совсем под другую «дудку», принимая для себя образ жизни слуги — это и есть поведение, которое носит печать истинного ученичества.

Откровенный портрет Христа, нарисованный Иоанном, не оставляет места для романтического идеализма или слезливой сентиментальности. Служение другим — это не эмоции или чувства, но решение жить, как Иисус. Оно не имеет ничего общего с тем, что мы чувствуем, но с тем, что мы делаем.

Когда наши поступки расходятся с нашими словами о том, кем мы являемся, благонамеренные мысли становятся «подходящей» заменой омовению грязных ног.

Призыв вести образ жизни слуги — это и предостережение не прельщаться мирскими мерками человеческого величия, и призыв к твердой вере. Когда мы участвуем в «омовении ног другим», Иисус обращается к нам напрямую, овладевая всем нашим вниманием, когда Он смотрит нам в глаза и говорит: «Если вы хотите познать Бога — смотрите на Меня. Если вы хотите узнать, что ваш Бог пришел не для того, чтобы царствовать, но для того, чтобы служить, то посмотрите на Меня. Если вы хотите быть уверенными, что любовь Бога — это не сказка, послушайте, как бьется Мое сердце».

Авва,

Дай мне сердце настоящего слуги и покажи мне, как Ты хочешь, чтобы я служил. Пожалуйста, сделай это для меня понятным, потому что зачастую мне сложно это понять. Аминь.

«Наша вера мало стоит, если наша жизнь расходится с зовом сердца». 

Б. Мэннинг

Глава 17. Поиск одобрения

«У людей ли я ныне ищу благоволения, или у Бога? людям ли угождать стараюсь? Если бы я и поныне угождал людям, то не был бы рабом Христовым» 

Галатам 1:10

«Если мы не принимаем за основу своей сущности то, что мы являемся детьми Аввы, нам будет очень легко стать зависимыми от одобрения или порицания других людей». 
Б. Мэннинг

Энтони Демелло в своей книге «Путь к любви», откровенно писал:

«Посмотрите на свою жизнь и вы увидите, что заполнили ее пустоту людьми. В результате они имеют жесткий контроль над вами. Посмотрите, как они управляют вашим поведением с помощью своего одобрения или порицания. Они обладают силой смягчить боль вашего одиночества своим присутствием, заставить вас воспарить от их похвалы или почувствовать себя низвергнутыми из-за их критики и отвержения. Взгляните на себя, тратящих время на умиротворение и ублажение других, неважно, живых или мертвых».

В Евангелии от Иоанна сказано, что евреи не способны поверить, потому что «друг от друга принимают славу» (Иоанн 5:44). Между человеческим уважением и верой в Христа существует коренная несовместимость. Похвала или упреки окружающих становятся для нас более важными, чем одобрение Иисуса.

Мнение других оказывает незаметное, но сильное давление на мою речь и мысли. Тирания окружающих людей контролирует решения, которые я принимаю, или, наоборот, отказываюсь принимать. Меня постоянно беспокоит мнение окружающих.

Питер Г. Ван Бриман определяет этот страх следующим образом:

«Страх быть высмеянным парализует нас еще сильнее, чем столкновение лоб в лоб или откровенная острая критика. Как много хорошего остается не сделанным только из-за нашей боязни мнения окружающих! Нас парализует мысль о том, что скажут другие. Ирония заключается в том, что пугающее нас мнение чаще всего исходит не от того человека, которого мы действительно уважаем, но при этом подобные оценки оказывают на нашу жизнь больше влияния, чем мы думаем. Этот изнуряющий страх перед окружающими может породить ужасающую посредственность в делах и отношениях».

Когда мы открываем для себя тайну Божьей любви к нам и начинаем воспринимать себя как детей Аввы, мы медленно, но верно перестаем зависеть от тех людей, которые хотят нас контролировать. Мы устремляемся внутрь себя, а не наружу. Мелкие вспышки удовольствия или боли, причиняемые одобрением или порицанием других, никогда не исчезнут до конца, но их сила, побуждающая нас предавать самих себя, будет ослаблена.

Чтобы оставаться самим собой в этом мире, полном противоречий и мнений, противоположных Евангелию, требуется огромная сила духа. В нашем веке пустых религиозных толков и быстро размножающихся новых библейских учений, праздного интеллектуального любопытства и ложного самовозвышения, разум без мужества несостоятелен. Наша вера мало стоит, если наша жизнь расходится с зовом сердца. Богослов 13 века Антоний Падуанский каждый свой урок начинал фразой: «Какой толк от учения, если оно не направлено на то, чтобы любить?»

Под давлением религиозного подчинения и политической корректности в нашей современной культуре мы лицом к лицу сталкиваемся с тем, что Иоганнес Метц назвал «нищетой уникальности». Иисус призывает нас оставаться в полном одиночестве, если такова цена за следование зову своего сердца и несоглашательство идти на сделку со своей совестью. Это одинокое «да» слабому шепоту нашего истинного «я», соприкосновение с нашим естеством, когда мы лишены общения и поддержки окружающих. Это отважная решимость принимать непопулярные решения, которые идут из глубины нашего сердца, а не из нашего понимания, какими мы должны быть или какими нас хотят видеть другие. Это доверие Иисусу в том, что даже если мы совершаем ошибки, Его жизнь все равно будет пульсировать в нас. Это невыразимое словами, причиняющее огромную душевную боль подчинение нашего истинного «я» нищете нашей уникальной и таинственной личности.

Во имя благоразумия наш испуганный притворщик всегда предает наше истинное «я» и нашу миссию, какой бы она ни была: остаться с другом в трудный для него час, встать на сторону угнетенного ценой насмешек, отказаться молчать при виде несправедливости, хранить непоколебимую верность любимому человеку или прийти на помощь другу даже зимней ночью. Голоса вокруг твердят нам: «Не надо бунтовать, говорите и делайте то, что говорят и делают другие, заставьте свою совесть следовать общей моде. С волками жить — по-волчьи выть. Вы же не хотите, чтобы на вас неодобрительно смотрели или изгнали вас из общества, как изгоев. Смиритесь и покоритесь. Иначе вас все равно задавят».

Любой, кто когда-то отстаивал человеческое достоинство, независимо от того, насколько оно было изуродовано, чтобы впоследствии увидеть друзей, которые еще недавно поддерживали его, а теперь стали сдержанными и даже начинали упрекать за излишнюю смелость, знает, что такое одиночество и нищета уникальности. Это происходит каждый день с теми, кто предпочитает страдать за послушание голосу совести даже в самых незначительных делах. Они чувствуют себя одинокими. Я еще не встречал людей, которым бы нравилось такое состояние.

То, насколько остро мы осознаем живое присутствие Христа, показывает, насколько мы готовы стоять за правду и игнорировать неодобрение других людей. Мы просто больше не можем плыть по течению вместе со всеми и эхом повторять их мнение. Внутренний голос, говорящий нам «Ободрись. Это Я. Не бойся», заверяет нас в том, что наша безопасность заключается в ее отсутствии. Когда мы твердо стоим на своих ногах и берем ответственность за свою личность, мы становимся более независимыми, смелыми и свободными от рабства человеческого одобрения.

Авва,

Помоги мне жить только ради Твоего одобрения и желать, чтобы моя жизнь была угодной Тебе в большом и малом. Аминь.

«Жизнь без шрамов не имеет ничего общего с Равви». 

Б. Мэннинг