“В последний же великий день праздника стоял Иисус и возгласил, говоря: кто жаждет, иди ко Мне и пей. Кто верует в Меня, у того, как сказано в Писании, из чрева потекут реки воды живой” (Иоанн 7:37-38). Пока Иисус был все еще скован человеческими ограничениями смертной плоти, Он не мог стать, как смело выразился Павел, “Сыном Божиим в силе” (Римлянам 1:4). Он не мог быть прославлен до тех пор, пока Его не распяли. Вся цель Его искупительных страданий, смерти и воскресения состояла в том, чтобы разделить с нами плоды Своего Пасхального триумфа.
В прославлении Иисуса есть то, что Эдвард Шиллебикс назвал “передачей власти”: Отец дарует Свою царскую власть Христу, Которого Он делает Господом. Затем Господь Иисус изливает Святого Духа, чтобы сформировать святой Божий народ, сообщество пророков и любящих людей, которые подчинят свою жизнь тайне пламени Духа, горящего внутри; которые будут все больше и больше верны сокрушающему и вездесущему Слову; которые войдут в центр всего, что существует, в само сердце и тайну Бога, в центр пламени, который поглощает, очищает и зажигает все миром, радостью, смелостью и расточительной любовью. “Духа не угашайте” - призывает Павел (1 Фессалоникийцам 5:19). Сопротивляться Святому Духу означает сводить на нет силу пасхальной тайны и высмеивать величайший поступок любви, который когда-либо знал этот мир. В Евангелии от Иоанна, единственный грех, о котором говорится как о богохульстве - это сознательное, преднамеренное отвержение Духа Божьего.
И все же, как отметил францисканец Роберт Пауэлл и другие, церковь была изменена, но не обновлена. Церковь в целом все еще всматривается в горизонт, ожидая пламенное сияние новой Пятидесятницы. Коммунист, который принимает Карла Маркса, но не его учение, мало чем отличается от христианина, который принимает Иисуса Христа, но отказывается формировать свою жизнь согласно учению Христа. Павел написал филиппийцам: “Ибо многие, о которых я часто говорил вам, а теперь даже со слезами говорю, поступают как враги креста Христова. Их конец - погибель, их бог - чрево, и слава их - в сраме, они мыслят о земном” (Филиппийцам 3:18–19). На щеках Павла все еще видны следы от слез из-за тепловатости, циничной неискренности, духовного прелюбодеяния, безразличия к молитве, незнания Божьего Слова, удобного благочестия и апостольской лени, которые пестрят в христианской жизни современных американских верующих. Когда Иисус Христос открывает Себя через Евангелие, которое живо и действенно, Он ожидает спонтанного ответа. Его послание - это не одобрение того, чтобы мы продолжали делать то, что делали, а, как пишет Эдвард О'Коннор: “призыв к искреннему и настойчивому труду устранения из нашей жизни всего, что противостоит работе и воле Его Духа для нас”.
Вера означает, что мы готовы исполнять Слово. Иисус непреклонен: “Не всякий, говорящий Мне: 'Господи! Господи!', войдет в Царство Небесное, но исполняющий волю Отца Моего Небесного. Многие скажут Мне в тот день: Господи! Господи! не от Твоего ли имени мы пророчествовали? и не Твоим ли именем бесов изгоняли? и не Твоим ли именем многие чудеса творили. И тогда объявлю им: Я никогда не знал вас; отойдите от Меня, делающие беззаконие. Итак всякого, кто слушает слова Мои сии и исполняет их, уподоблю мужу благоразумному, который построил дом свой на камне; и пошел дождь, и разлились реки, и подули ветры, и устремились на дом тот, и он не упал, потому что основан был на камне. А всякий, кто слушает сии слова Мои и не исполняет их, уподобится человеку безрассудному, который построил дом свой на песке; и пошел дождь, и разлились реки, и подули ветры, и налегли на дом тот; и он упал, и было падение его великое”. (Матфей 7:21–27)
Подлинную, евангельскую веру невозможно отделить от готовности действовать по Слову Божьему в существующих обстоятельствах. Всякий раз, когда веру принимают только как закрытую систему четко определенных доктрин, мы теряем контакт с живым Богом. Вера, которая спасает - это подчинение Богу. “Сказать 'да' в вере означает постоянно отправляться в путь”, - пишет Бернард Харинг, “это означает иметь постоянно обновляющуюся готовность принимать Слово Иисуса и поступать по нему”. Серен Кьеркегор, отец христианского экзистенциализма, описывает два типа христиан: тех, кто подражают Иисусу Христу, и тех, кто, являясь более дешевым брендом, довольствуются тем, что восхищаются Им. Покойный Рэймонд Ногар проводил между такими людьми различие, называя одних - людьми картин, а других - людьми драмы, и его сравнение схоже с тем, о чем говорил Кьеркегор. Люди картины рассматривают Евангелие с безопасного расстояния, как можно посмотреть на картину Сальвадора Дали Тайная вечеря в Национальной галерее искусств в Вашингтоне. Люди драмы - это не просто зрители. Они, словно аудитория, поглощенная греческой трагедией Антигона, лично участвуют в драме смерти и воскресения Иисуса.
Часто риторика, которую мы используем, чтобы описать свою жизнь во Христе, лишь отдаленно напоминает то, где мы действительно находимся. Мы хвастаемся тем, что мы жертвуем, потому что это скрывает то, что мы удерживаем для себя. Мы позволяем себе верить, что мы способны любить, только потому, что мы способны к набожным сентиментам. Томас Мертон пишет: “Одно измерение этой удобной духовности - наша полная настойчивость на идеалах и намерениях в полном отрыве от поступков и взаимодействия с обществом. Чего бы мы ни желали внутренне, о чем бы мы ни мечтали, чего бы ни представляли - это и является прекрасным, благочестивым и истинным. Добрых мыслей вполне достаточно. Они заменяют все остальное, включая благотворительность и саму жизнь. Мы видим жадность и эксплуатацию бедных на общественном уровне. Зачастую наша реакция - это осуждение других и отделение от них, хотя все мы вовлечены в это. Евангелие принуждает нас к болезненной честности. Как бы то ни было, нам следует быть искренними. Выходите и ныряйте с головой в зарабатывание денег, становитесь гедонистами, “ешьте, пейте и веселитесь, ибо завтра мы умрем”, или же раскайтесь и вернитесь к духу Евангелия”.
Мы призваны жить как пророки и любящие люди в Духе Иисуса Христа. Мы не можем жить ложью. Своим обманом мы лишаем вселенскую церковь и поместное церковное собрание того, что оно ожидает от нас. Томас Мертон пишет: “Евангелие Иисуса Христа предлагает нам не ложный мир, который позволяет нам избегать непримиримого света осуждения, а благодать, чтобы отважно принять горькую истину, открытую нам; чтобы оставить нашу инерцию, наш эгоизм и полностью подчиниться требованиям Духа, усердно молясь о помощи и всецело предавая себя тому, чего от нас просит Бог”. Павел пишет Фессалоникийцам: “но, как Бог удостоил нас того, чтобы вверить [нам] благовестие, так мы и говорим, угождая не человекам, но Богу, испытующему сердца наши” (1 Фессалоникийцам 2:4).
Вот сущность настоящей искренности в поведении человека - не заботиться ни о чем другом, кроме как о Божьем суде за наши поступки, не изменять свое отношение, чтобы влиться в компанию, в которой мы находимся, не придерживаться одной точки зрения, когда мы наедине с собою, и менять эту точку зрения в разговоре с людьми, но говорить и действовать так, словно мы стоим перед взором Бога, Который может читать наши самые сокровенные мысли. Искренность означает, что мы стараемся сделать своего внешнего человека более похожим на внутреннего человека, просто оставаясь верными самим себе, чтобы уважение другого человека не сделало нас лживыми. Святой Августин жаловался: “Многие, кто уже приблизились к тому, чтобы стать на путь веры, отходят от него, посмотрев на жизнь злых и фальшивых христиан. Братья мои, как вы думаете, сколько тех, кто хотят стать христианами, но их отпугивают злые поступки христиан?” Если искатель истины обнаруживает, что христиане так же поглощены собой, мучатся от чувства вины, страдают от безнадежности, не уверены в своем основании и их преследуют те же страхи, что и его самого, что они чувствуют себя такими же одинокими среди враждебного окружения и столь же озадачены жизнью вообще, неудивительно, что он не чувствует никакого желания идти в церковь.
Двадцатитрехлетняя женщина, занимающаяся дипломной работой в университете Парижа, написала следующее: Для меня христианин - это человек который живет во Христе или притворщик. Вы, христиане, не осознаете, что мы судим вас именно по этому критерию - тому, как вы внешне выражаете своего Бога. Вы должны излучать Христа. Ваша вера должна вытекать из вас к нам как река жизни. Вы должны заражать нас своей любовью к Нему. Именно тогда Бог, который был невозможным, становится возможным для атеиста и для тех из нас, чья вера еще колеблется. Мы ничего не можем поделать с тем, что нас поражает, расстраивает и сбивает с толку христианин, который действительно уподобляется Христу. И мы не прощаем его, когда он перестает быть таким.
Эта женщина бессознательно повторила то, что кардинал Эммануэль Сухард написал в пасторском послании 1947 года: “Самый большой отличительный признак христианина - это то, чего не может заменить никакая другая характеристика, а именно - пример жизни, которую можно объяснить только с точки зрения существования Бога”. Симптоматично, что, несмотря на то, что церковь существует уже два тысячелетия, огромная маcса людей все равно проходит мимо христианства. Почему? Потому что видимое присутствие Иисус Христа редко присутствует в христианах в целом. Мы никогда не сможем приблизить людей к Иисусу Христу и Евангелию, просто говоря о них. Эдвард Шиллебикс говорит об этом прямо: “Люди, выражаясь прямо, уже досыта наелись нашими проповедями. Им нужна сила для жизни. Мы можем указать им на эту силу, делая так, чтобы она могла активно проявляться в нашей собственной жизни”.
Контакт с христианами должен быть таким опытом, который доказывает людям, что Евангелие - это сила, которая преобразовывает всю жизнь. Вместо этого, наше присутствие в мире часто отмечается ужасной неискренностью, разбавленной благодатью и неудачами в следовании Слову. Слово Божье говорит нам: “Но имею против тебя то, что ты оставил первую любовь твою. Итак вспомни, откуда ты ниспал, и покайся, и твори прежние дела” (Откровение 2:4–5). Павел выражает подобное недовольство и настороженность по поводу веры коринфян: “Но боюсь, чтобы, как змий хитростью своею прельстил Еву, так и ваши умы не повредились, [уклонившись] от простоты во Христе” (2 Коринфянам 11:3). Он был тем человеком, который действительно поступал по Слову Божьему. Он заботился только о суде Иисуса Христа, не обращая внимание на суждения людей. Он был более обеспокоен расположением или недовольством живого Бога, чем одобрением своих ближних.
Павел - храбрый свидетель действительности невидимого Бога и яркий пример для многих из нас, на кого так сильно влияет мнение других, и кто так заинтересован в том, чтобы поддерживать определенный имидж перед сообществом, кто желает быть любимым и принятым любой группой, с которой он общается, и кто не особо заботится о том, как он выглядит в очах Божьих. Если бы это было не так, то мы бы не стали так часто пренебрегать теми вещами, которые видит только Бог: такими как личная молитва и тайные дела милосердия. “Желание иметь правильные намерения”, - пишет Мертон, “незаметно портит все, что мы делаем, так что наша жизнь наполовину является ложью. Мы никогда не чувствуем себя уютно наедине с собою. Но полная искренность в том, чтобы делать то, о чем никогда не узнают другие, точно так же как и то, что люди видят, показывает высокую степень святости”.
Священное Писание вовсе не говорит о передаче инертных идей. Это призыв к любви, а любовь, которая не ведет к поступкам - это не любовь. Каждый день нашей жизни Слово является побудительным мотивом к тому, чтобы заново открывать истину, которая, по словам Ханса Кюнга, заключается в том, что “тайной и центром человеческой жизни остается личность Иисуса Христа”. Мое личное мнение состоит в том, что величайшая нужда церкви сегодня заключается в том, чтобы познать Иисуса Христа как Господа и Спасителя. В этом и состоит суть всей доктрины Евангелия от Иоанна: “дабы вы уверовали, что Иисус есть Христос, Сын Божий, и, веруя, имели жизнь во имя Его” (Иоанн 20:31). Но это познание - больше, чем простое признание, что Иисус жил, умер и воскрес. Это тот вид познания, который оставляет нас измененными. Это - встреча с Тем, Кто меняет все направление нашей жизни. Как замечает Ральф Мартин: “Среди многих христиан весьма распространено такое явление, как очень неполное представление о том, что Писание говорит об Иисусе Христе”.
У многих бытует весьма смутное представление об Иисусе как о‘хорошем парне’, который помогал бедным и учил людей любить друг друга. Они действуют на основе размытого, почти символического представления об Иисусе как о символе либеральной идеи доброты”. Те, кто говорят, что “Иисус никогда бы не причинил никому боль”, часто хотят исключить возможность того, что Он мог когда-либо просить кого-то раскаяться или пройти через боль признания своей сокрушенности. Верить в то, что все, к чему Иисус призывает нас - это быть добрыми друг к другу, означает заменить Христа апостола Павла на Христа христианского гуманизма. В послании Евреям мы читаем: “свергнем с себя всякое бремя и запинающий нас грех и с терпением будем проходить предлежащее нам поприще” (Евреям 12:1). В том же самом послании написано: “будем служить благоугодно Богу, с благоговением и страхом, потому что Бог наш есть огнь поядающий” (Евреям 12:28–29). Это вовсе не Христос-гуманист, Христос-гуру межличностных отношений или Христос-приятель. Это Христос-Господь и Спаситель, призывающий нас к тому, чтобы покаяться, изменить свою жизнь и пойти совершенно в новом направлении.
Ф. Кс. Деррвелл пишет: “Это познание Иисуса Христа как спасающего Господа - единственное познание, которое представляет для нас какую-либо ценность”.
В прославлении Иисуса есть то, что Эдвард Шиллебикс назвал “передачей власти”: Отец дарует Свою царскую власть Христу, Которого Он делает Господом. Затем Господь Иисус изливает Святого Духа, чтобы сформировать святой Божий народ, сообщество пророков и любящих людей, которые подчинят свою жизнь тайне пламени Духа, горящего внутри; которые будут все больше и больше верны сокрушающему и вездесущему Слову; которые войдут в центр всего, что существует, в само сердце и тайну Бога, в центр пламени, который поглощает, очищает и зажигает все миром, радостью, смелостью и расточительной любовью. “Духа не угашайте” - призывает Павел (1 Фессалоникийцам 5:19). Сопротивляться Святому Духу означает сводить на нет силу пасхальной тайны и высмеивать величайший поступок любви, который когда-либо знал этот мир. В Евангелии от Иоанна, единственный грех, о котором говорится как о богохульстве - это сознательное, преднамеренное отвержение Духа Божьего.
И все же, как отметил францисканец Роберт Пауэлл и другие, церковь была изменена, но не обновлена. Церковь в целом все еще всматривается в горизонт, ожидая пламенное сияние новой Пятидесятницы. Коммунист, который принимает Карла Маркса, но не его учение, мало чем отличается от христианина, который принимает Иисуса Христа, но отказывается формировать свою жизнь согласно учению Христа. Павел написал филиппийцам: “Ибо многие, о которых я часто говорил вам, а теперь даже со слезами говорю, поступают как враги креста Христова. Их конец - погибель, их бог - чрево, и слава их - в сраме, они мыслят о земном” (Филиппийцам 3:18–19). На щеках Павла все еще видны следы от слез из-за тепловатости, циничной неискренности, духовного прелюбодеяния, безразличия к молитве, незнания Божьего Слова, удобного благочестия и апостольской лени, которые пестрят в христианской жизни современных американских верующих. Когда Иисус Христос открывает Себя через Евангелие, которое живо и действенно, Он ожидает спонтанного ответа. Его послание - это не одобрение того, чтобы мы продолжали делать то, что делали, а, как пишет Эдвард О'Коннор: “призыв к искреннему и настойчивому труду устранения из нашей жизни всего, что противостоит работе и воле Его Духа для нас”.
Вера означает, что мы готовы исполнять Слово. Иисус непреклонен: “Не всякий, говорящий Мне: 'Господи! Господи!', войдет в Царство Небесное, но исполняющий волю Отца Моего Небесного. Многие скажут Мне в тот день: Господи! Господи! не от Твоего ли имени мы пророчествовали? и не Твоим ли именем бесов изгоняли? и не Твоим ли именем многие чудеса творили. И тогда объявлю им: Я никогда не знал вас; отойдите от Меня, делающие беззаконие. Итак всякого, кто слушает слова Мои сии и исполняет их, уподоблю мужу благоразумному, который построил дом свой на камне; и пошел дождь, и разлились реки, и подули ветры, и устремились на дом тот, и он не упал, потому что основан был на камне. А всякий, кто слушает сии слова Мои и не исполняет их, уподобится человеку безрассудному, который построил дом свой на песке; и пошел дождь, и разлились реки, и подули ветры, и налегли на дом тот; и он упал, и было падение его великое”. (Матфей 7:21–27)
Подлинную, евангельскую веру невозможно отделить от готовности действовать по Слову Божьему в существующих обстоятельствах. Всякий раз, когда веру принимают только как закрытую систему четко определенных доктрин, мы теряем контакт с живым Богом. Вера, которая спасает - это подчинение Богу. “Сказать 'да' в вере означает постоянно отправляться в путь”, - пишет Бернард Харинг, “это означает иметь постоянно обновляющуюся готовность принимать Слово Иисуса и поступать по нему”. Серен Кьеркегор, отец христианского экзистенциализма, описывает два типа христиан: тех, кто подражают Иисусу Христу, и тех, кто, являясь более дешевым брендом, довольствуются тем, что восхищаются Им. Покойный Рэймонд Ногар проводил между такими людьми различие, называя одних - людьми картин, а других - людьми драмы, и его сравнение схоже с тем, о чем говорил Кьеркегор. Люди картины рассматривают Евангелие с безопасного расстояния, как можно посмотреть на картину Сальвадора Дали Тайная вечеря в Национальной галерее искусств в Вашингтоне. Люди драмы - это не просто зрители. Они, словно аудитория, поглощенная греческой трагедией Антигона, лично участвуют в драме смерти и воскресения Иисуса.
Часто риторика, которую мы используем, чтобы описать свою жизнь во Христе, лишь отдаленно напоминает то, где мы действительно находимся. Мы хвастаемся тем, что мы жертвуем, потому что это скрывает то, что мы удерживаем для себя. Мы позволяем себе верить, что мы способны любить, только потому, что мы способны к набожным сентиментам. Томас Мертон пишет: “Одно измерение этой удобной духовности - наша полная настойчивость на идеалах и намерениях в полном отрыве от поступков и взаимодействия с обществом. Чего бы мы ни желали внутренне, о чем бы мы ни мечтали, чего бы ни представляли - это и является прекрасным, благочестивым и истинным. Добрых мыслей вполне достаточно. Они заменяют все остальное, включая благотворительность и саму жизнь. Мы видим жадность и эксплуатацию бедных на общественном уровне. Зачастую наша реакция - это осуждение других и отделение от них, хотя все мы вовлечены в это. Евангелие принуждает нас к болезненной честности. Как бы то ни было, нам следует быть искренними. Выходите и ныряйте с головой в зарабатывание денег, становитесь гедонистами, “ешьте, пейте и веселитесь, ибо завтра мы умрем”, или же раскайтесь и вернитесь к духу Евангелия”.
Мы призваны жить как пророки и любящие люди в Духе Иисуса Христа. Мы не можем жить ложью. Своим обманом мы лишаем вселенскую церковь и поместное церковное собрание того, что оно ожидает от нас. Томас Мертон пишет: “Евангелие Иисуса Христа предлагает нам не ложный мир, который позволяет нам избегать непримиримого света осуждения, а благодать, чтобы отважно принять горькую истину, открытую нам; чтобы оставить нашу инерцию, наш эгоизм и полностью подчиниться требованиям Духа, усердно молясь о помощи и всецело предавая себя тому, чего от нас просит Бог”. Павел пишет Фессалоникийцам: “но, как Бог удостоил нас того, чтобы вверить [нам] благовестие, так мы и говорим, угождая не человекам, но Богу, испытующему сердца наши” (1 Фессалоникийцам 2:4).
Вот сущность настоящей искренности в поведении человека - не заботиться ни о чем другом, кроме как о Божьем суде за наши поступки, не изменять свое отношение, чтобы влиться в компанию, в которой мы находимся, не придерживаться одной точки зрения, когда мы наедине с собою, и менять эту точку зрения в разговоре с людьми, но говорить и действовать так, словно мы стоим перед взором Бога, Который может читать наши самые сокровенные мысли. Искренность означает, что мы стараемся сделать своего внешнего человека более похожим на внутреннего человека, просто оставаясь верными самим себе, чтобы уважение другого человека не сделало нас лживыми. Святой Августин жаловался: “Многие, кто уже приблизились к тому, чтобы стать на путь веры, отходят от него, посмотрев на жизнь злых и фальшивых христиан. Братья мои, как вы думаете, сколько тех, кто хотят стать христианами, но их отпугивают злые поступки христиан?” Если искатель истины обнаруживает, что христиане так же поглощены собой, мучатся от чувства вины, страдают от безнадежности, не уверены в своем основании и их преследуют те же страхи, что и его самого, что они чувствуют себя такими же одинокими среди враждебного окружения и столь же озадачены жизнью вообще, неудивительно, что он не чувствует никакого желания идти в церковь.
Двадцатитрехлетняя женщина, занимающаяся дипломной работой в университете Парижа, написала следующее: Для меня христианин - это человек который живет во Христе или притворщик. Вы, христиане, не осознаете, что мы судим вас именно по этому критерию - тому, как вы внешне выражаете своего Бога. Вы должны излучать Христа. Ваша вера должна вытекать из вас к нам как река жизни. Вы должны заражать нас своей любовью к Нему. Именно тогда Бог, который был невозможным, становится возможным для атеиста и для тех из нас, чья вера еще колеблется. Мы ничего не можем поделать с тем, что нас поражает, расстраивает и сбивает с толку христианин, который действительно уподобляется Христу. И мы не прощаем его, когда он перестает быть таким.
Эта женщина бессознательно повторила то, что кардинал Эммануэль Сухард написал в пасторском послании 1947 года: “Самый большой отличительный признак христианина - это то, чего не может заменить никакая другая характеристика, а именно - пример жизни, которую можно объяснить только с точки зрения существования Бога”. Симптоматично, что, несмотря на то, что церковь существует уже два тысячелетия, огромная маcса людей все равно проходит мимо христианства. Почему? Потому что видимое присутствие Иисус Христа редко присутствует в христианах в целом. Мы никогда не сможем приблизить людей к Иисусу Христу и Евангелию, просто говоря о них. Эдвард Шиллебикс говорит об этом прямо: “Люди, выражаясь прямо, уже досыта наелись нашими проповедями. Им нужна сила для жизни. Мы можем указать им на эту силу, делая так, чтобы она могла активно проявляться в нашей собственной жизни”.
Контакт с христианами должен быть таким опытом, который доказывает людям, что Евангелие - это сила, которая преобразовывает всю жизнь. Вместо этого, наше присутствие в мире часто отмечается ужасной неискренностью, разбавленной благодатью и неудачами в следовании Слову. Слово Божье говорит нам: “Но имею против тебя то, что ты оставил первую любовь твою. Итак вспомни, откуда ты ниспал, и покайся, и твори прежние дела” (Откровение 2:4–5). Павел выражает подобное недовольство и настороженность по поводу веры коринфян: “Но боюсь, чтобы, как змий хитростью своею прельстил Еву, так и ваши умы не повредились, [уклонившись] от простоты во Христе” (2 Коринфянам 11:3). Он был тем человеком, который действительно поступал по Слову Божьему. Он заботился только о суде Иисуса Христа, не обращая внимание на суждения людей. Он был более обеспокоен расположением или недовольством живого Бога, чем одобрением своих ближних.
Павел - храбрый свидетель действительности невидимого Бога и яркий пример для многих из нас, на кого так сильно влияет мнение других, и кто так заинтересован в том, чтобы поддерживать определенный имидж перед сообществом, кто желает быть любимым и принятым любой группой, с которой он общается, и кто не особо заботится о том, как он выглядит в очах Божьих. Если бы это было не так, то мы бы не стали так часто пренебрегать теми вещами, которые видит только Бог: такими как личная молитва и тайные дела милосердия. “Желание иметь правильные намерения”, - пишет Мертон, “незаметно портит все, что мы делаем, так что наша жизнь наполовину является ложью. Мы никогда не чувствуем себя уютно наедине с собою. Но полная искренность в том, чтобы делать то, о чем никогда не узнают другие, точно так же как и то, что люди видят, показывает высокую степень святости”.
Священное Писание вовсе не говорит о передаче инертных идей. Это призыв к любви, а любовь, которая не ведет к поступкам - это не любовь. Каждый день нашей жизни Слово является побудительным мотивом к тому, чтобы заново открывать истину, которая, по словам Ханса Кюнга, заключается в том, что “тайной и центром человеческой жизни остается личность Иисуса Христа”. Мое личное мнение состоит в том, что величайшая нужда церкви сегодня заключается в том, чтобы познать Иисуса Христа как Господа и Спасителя. В этом и состоит суть всей доктрины Евангелия от Иоанна: “дабы вы уверовали, что Иисус есть Христос, Сын Божий, и, веруя, имели жизнь во имя Его” (Иоанн 20:31). Но это познание - больше, чем простое признание, что Иисус жил, умер и воскрес. Это тот вид познания, который оставляет нас измененными. Это - встреча с Тем, Кто меняет все направление нашей жизни. Как замечает Ральф Мартин: “Среди многих христиан весьма распространено такое явление, как очень неполное представление о том, что Писание говорит об Иисусе Христе”.
У многих бытует весьма смутное представление об Иисусе как о‘хорошем парне’, который помогал бедным и учил людей любить друг друга. Они действуют на основе размытого, почти символического представления об Иисусе как о символе либеральной идеи доброты”. Те, кто говорят, что “Иисус никогда бы не причинил никому боль”, часто хотят исключить возможность того, что Он мог когда-либо просить кого-то раскаяться или пройти через боль признания своей сокрушенности. Верить в то, что все, к чему Иисус призывает нас - это быть добрыми друг к другу, означает заменить Христа апостола Павла на Христа христианского гуманизма. В послании Евреям мы читаем: “свергнем с себя всякое бремя и запинающий нас грех и с терпением будем проходить предлежащее нам поприще” (Евреям 12:1). В том же самом послании написано: “будем служить благоугодно Богу, с благоговением и страхом, потому что Бог наш есть огнь поядающий” (Евреям 12:28–29). Это вовсе не Христос-гуманист, Христос-гуру межличностных отношений или Христос-приятель. Это Христос-Господь и Спаситель, призывающий нас к тому, чтобы покаяться, изменить свою жизнь и пойти совершенно в новом направлении.
Ф. Кс. Деррвелл пишет: “Это познание Иисуса Христа как спасающего Господа - единственное познание, которое представляет для нас какую-либо ценность”.
Комментариев нет:
Отправить комментарий